Никаких задержек и сомнений. Как только вы принимаете (временно) основную предпосылку сериала, что Доктор Кто - доброжелательный бессмертный инопланетянин, который периодически "регенерирует" из одной человеческой формы в другую, даже не придерживаясь этнической или гендерной принадлежности от одного тела к другому, вы сразу же понимаете, что это тот же самый Доктор, несмотря на внешность.

Со старым добрым Далай-ламой все иначе. Реинкарнация все еще происходит, но души умерших переселяются в тела новорожденных и не сохраняют памяти о своих предыдущих жизнях. Это становится проблемой, когда душу лидера вашей религии нужно разыскать среди тысяч тех, кто родился примерно в то же время, когда лидер умер.

Именно с такой проблемой столкнулась традиция тибетского буддизма Гелуг "Желтая шляпа", лидеру которой, Далай-ламе, в воскресенье исполнилось 90 лет. Поэтому вскоре он покинет свое нынешнее воплощение, и задача его ближайших соратников - разыскать маленького ребенка, в которого вселилась его душа, - который и станет следующим Далай-ламой.

И тут начнутся проблемы, ведь Тибет официально является частью Китайской Народной Республики с момента китайского вторжения в 1950 году, а Пекин не любит неподконтрольных ему религиозных лидеров. На самом деле, он вообще не любит религиозных лидеров, особенно если они воплощают национальные чаяния подвластного народа - и уж тем более, если они живут за границей.

Далай-лама отвечает всем этим требованиям. Он бежал из Тибета в разгар поддержанного ЦРУ народного восстания против иностранного правления в 1959 году. С тех пор он живет в изгнании в северном индийском городе Дхарамшала, окруженный десятками тысяч других тибетских изгнанников. На практике он возглавляет тибетское правительство в изгнании, хотя ни одна страна не признает его.

Тем не менее, к Тибету испытывают симпатию не только в западных странах, но и в странах Юга, которые получили независимость как раз в тот момент, когда Тибет терял свою собственную. Они никогда не говорят об этом вслух, потому что Китай слишком велик и богат, чтобы рисковать его обидеть, но они узнают колониальные отношения, когда видят их.

Это заставляет коммунистические власти в Пекине нервничать, даже несмотря на отсутствие реального вызова китайскому контролю. Поэтому они рассматривают уход Далай-ламы из жизни, когда бы это ни случилось, как золотую возможность "национализировать" тибетский буддизм, предоставив государству право выбирать его преемника.

Мы уже имели возможность увидеть это 35 лет назад, когда умер Панчен-лама, второй после Далай-ламы. После долгих, но малозаметных поисков тибетские монахи нашли шестилетнего мальчика по имени Гедхун Чокьи Ньима, который соответствовал всем требованиям, и Далай-лама (в изгнании) провозгласил его новым Панчен-ламой в 1995 году.


Мальчик и его семья были немедленно арестованы и "исчезли"; никого из них больше никогда не видели. Далай-лама не будет повторять эту ошибку дважды: он уже заявил, что его следующая реинкарнация произойдет в "свободном мире", что, предположительно, означает за пределами Китая.

Но подавляющее большинство тибетцев по-прежнему живет в Тибете, и уже ясно, что они получат другого Далай-ламу, выбранного для них коммунистическим режимом. Это может закончиться, как Великий западный раскол 1378-1417 годов, с двумя, а затем и тремя римскими папами одновременно - и эта ситуация вполне может продлиться так же долго, в зависимости от того, что произойдет с Китаем в долгосрочной перспективе.

Все это в конечном итоге связано с выживанием отдельной тибетской идентичности, что теоретически все еще возможно. Пекин еще не принял окончательного решения, которое он применяет к уйгурскому меньшинству: в школах обоих регионов может использоваться только китайский язык, но тибетцев еще не топят ханьскими иммигрантами.

Китайский коммунистический режим сейчас немного старше, чем был Советский Союз, когда он распался, но КПК все еще сильна. Если он просуществует еще пятьдесят лет, самобытность Тибета, безусловно, будет искоренена, ведь на каждого тибетца приходится более 200 китайцев. Но если она исчезнет через 20 лет, тибетская культура вполне может сохраниться.